Два языка в гармонии единой…

Опубликовано в ошской областной газете «Ленинский путь» 26 июля 1989 года.

О проблеме двуязычия высказываются полярные мнения. Когда слушаешь разных людей, кажется, что прав и один, что прав и другой, чей взгляд совершенно отличен от первого. Что-то представляется бесспорным. Но в целом этот вопрос, по-моему, запутан и неясен. Доберемся ли мы до истины, которая далеко не всегда рождается в спорах? Наверное, это покажет время. Высказать свою точку зрения я попросила наших гостей из Фрунзе – поэта, сценариста, члена сразу трех Союзов – журналистов, писателей и кинематографистов Улана Токомбаева и поэта, лауреата премии Ленинского комсомола страны Светлану Токомбаеву.

— Улан Аалыевич, Вы киргиз, но пишете на русском – и стихи, и прозу. Почему?

— Видите ли, я родился в такое время, когда киргизские интеллигенты стремились к тому, чтобы их дети знали русский язык, русскую культуру лучше их. И это получилось несколько в ущерб родному языку. Зная киргизский достаточно, чтобы разговаривать, я не знаю его настолько, чтобы писать. Язык – это инструмент, и в разных руках он звучит по-разному, в зависимости от того, насколько им владеют.

— Ваше отношение к проблеме двуязычия, Вам она кажется действительно острой?

— Мне она кажется искусственной. Вы заметили, что о билингвизме первыми заговорили писатели, причем те, которые пишут не на родном языке, а на русском? Это выглядит так, будто они пытаются как-то оправдаться. В Киргизии, а может, и вообще в стране первым поднял проблему двуязычия Чингиз Айтматов. Да, для него она существует. Он пишет на русском, потому что киргизский язык для него тесен – его не хватает, скажем так, для философского построения произведения… Я был бы рад, если бы владел обоими языками в равной степени. Писатель Владимир Набоков, например, на которого часто ссылается Ч. Айтматов, превосходно писал на двух языках, поражая и русско-и англоязычный читающий мир. На английском пишет и замечательный русский поэт Иосиф Бродский, живущий в США. Правда, стихи он пишет только на русском. Я восхищаюсь людьми, владеющими разными языками. Есть ведь полиглоты, знающие по 50 и более языков. Как это обогащает! Это совершенно иной уровень культуры. Вот к вопросу о билингвизме: если человек говорит, пишет произведения на двух или даже нескольких языках, это прекрасно. Но заставлять его изучить какой-то язык насильно не стоит. Есть свобода выбора.

— Мы ушли в область литературы. И здесь, по-моему, все понятно. Многие русские поэты и писатели отлично владели несколькими языками. На французском, скажем, писали, как на родном, знали латинский, древнегреческий. Это было в порядке вещей для образованного человека. Сейчас положение иное. Скорее не о проблеме двуязычия нужно говорить, а о проблеме обучения языкам. С этим у нас скверно. Скудные знания, полученные в школе, да и в институте, быстро выветриваются. Более того, мы толком не знаем родного языка, не говоря уж о других. Ныне в школах изучается киргизский. Преподается ли он на должном уровне? Будут ли его знать киргизские дети, смогут ли разговаривать русские?

— Когда человек не говорит на родном языке, мне очень жаль его, он обделен родной культурой, – присоединилась к нам Светлана Токомбаева. – Многие киргизы, речь о городских, на киргизском почти не говорят или же знают его в пределах бытового общения. В городе разговаривают в основном на русском или же на каком-то смешанном. Поэтому и русским, наверное, труднее изучить киргизский язык.

— Перебью Вас, Светлана Георгиевна. Вы много лет живете в киргизской семье. А Вы знаете киргизский язык?

— Язык северных киргизов в общем понимаю, но из-за неистребимого рязанского акцента говорить сама не рискую. Мой свекор Аалы Токомбаев плохо знал русский, но при мне всегда говорил по-русски. Язык южных киргизов, пока была здесь, в Оше, понимала через пятое на десятое. Он мягче, чем у северян – видимо, сказывается влияние узбекского…

— Стихи многих киргизских поэтов читатели знают в Ваших переводах. Мне всегда казалось, что переводить чужие стихи сложнее даже, чем писать свои…

— При переводе с одного языка на другой, особенно стихотворного текста, потерь не избежать. В любом языке есть непереводимые идиомы, понятия, обусловленные историей и культурой народа. Ну, эта тема требует особого разговора. Некоторых киргизских поэтов, особенно же Аалы Токомбаева, переводить очень трудно. Его поэзия, язык глубоко народны. У него, что называется, словам тесно, а мыслям просторно. Я иногда не укладываюсь в его, допустим, восемь строк, приходится добавлять еще несколько, чтобы на русском передать то, что сказано поэтом.

— Вот Вы заметили: Аалы Токомбаев боролся за чистоту языка. О чистоте языка тоже много говорят, прежде всего, конечно, писатели. Что это такое, в какой степени язык можно «очистить»?

— Младописьменные народы нашей страны, выйдя со своей культурой, искусством в мир, начали пользоваться готовыми формами русского языка. Это естественный процесс. Взаимопроникновение языков неизбежно, – считает Улан Токомбаев. – Если допустить существование киргизского языка в изоляции от других, ему в конце концов станет достаточно нескольких сотен слов, и он постепенно захиреет и вымрет. Со временем язык развивается, обогащается – во многом за счет других языков. Бороться за чистоту языка – не значит выкинуть из него все привнесенное, а сохранить то, что в нем свое. А оно, к сожалению, утрачивается – мы не бережем. Горожанам хватает для общения небольшого словарного запаса. Дольше всего язык сохраняется живым в глубинке, где его и надо изучать.

— Играть большую роль в сохранении языка, быть его проводником должны писатели…

— Роль литературы в этом смысле неоспорима, – поддержала меня Светлана Георгиевна. – Английский язык, например, хочется выучить, чтобы читать в подлиннике Шекспира. Должна быть цель: ради чего изучать язык. Вот и на киргизском нужны такие произведения, чтобы их хотелось прочесть именно на этом языке. Нужны хорошие учебники в школе… Разумеется, не только на киргизском языке.

Мы с моими собеседниками коснулись лишь верхних слоев проблемы двуязычия. Тем не менее, перечитав этот двадцатитрехлетней давности разговор, я подумала, что его вполне можно опубликовать и сегодня…

Алла Пятибратова